Koch-Nitesky

его голова на моих коленях, в горнице жарко от камина, и отблески его играют в темных жестких волосах волка. я пропускаю пряди сквозь пальцы, скручиваю в кольца. он молчит и смотрит на огонь, я смотрю в мутное окно, закрытое наглухо. январь.
он слышит вьюгу за окном, он расслаблен и доверчив. на кровати, касаясь лезвием моего бедра, лежит его меч. запачкал шелковое покрывало разводами чужой крови, но мне совершенно наплевать. меч уставший, как и он сам, и каждая мышца его сейчас ноет, но этого он мне не покажет.
я глажу за ухом, и он тут же отзывается довольным вздохом, чуть поворачивая голову. я встречаясь с ним взглядом. его желтые глаза убийцы и старый шрам по щеке до самого уха меня никогда не пугали. я улыбался ему, оттирая его губы от спекшейся крови, смешанной с чужой, я бинтовал ему руки и ребра, зашивал вспоротую кожу. целовал в макушку и после ванн с лечебными травами отправлял спать.
он прижимает мои ладони к губам и рокочет тихо: "душа моя". и в этот момент он как дъявол, пообещавший мне забрать мою душу после смерти. провожу пальцами по щеке и прижимаюсь губами ко лбу.
мурашки по коже от его дыхания и сквозняка с окна.